Я думал, что, в атаках выжив, 
К земле обугленной вернусь, 
И по-иному мир увижу, 
И ничему не удивлюсь. 

И вот в ночном морозном русле - 
Дорога звёзд, заря во льду, 
И дровни, звонкие, как гусли, 
Поют и плачут на ходу. 

И что-то, жгучее на пробу, 
От горла хлынуло к глазам, 
Когда медведем из сугроба 
Дом вывернулся к подрезам. 

Как ни мели метели дружно, - 
Он дышит мирно и тепло, 
И отсвет печи добродушно 
Подмигивает сквозь стекло. 

И не бывал я на чужбине, 
И на висках не седина, 
А только иней, лёгкий иней, - 
Январских далей тишина. 

Я изумлённо снова вижу 
Серебряный - на синем - сад, 
Звезду, присевшую на крышу, 
Как миг, как жизнь тому назад. 

Таинственны и непонятны 
Следов вороньих письмена, 
И снежной крыши пряник мятный 
В дымке младенческого сна. 
8 января 1945, Ярославль